Черкизовский рынок подземный город, История "Черкизона". Как работал крупнейших рынок Москвы? - ВАО Москва
Даже окна первого этажа во. Газета зарегистрирована в Управлении Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Республике Башкортостан. А еще позже, так называемый «Черкизон» был снесен. По сообщению РИА Новости , были также задержаны почти гастарбайтеров.
По сообщению РИА Новости , были также задержаны почти гастарбайтеров. Все они круглосуточно занимались пошивом одежды. Как уточнили правоохранители, для этих целей в бункер был оборудован швейными машинками.
В результате проверки выяснено, что один из задержанных в году был депортирован из России", - резюмировали в московском главке МВД. Черкизовский рынок был закрыт летом года из-за многочисленных нарушений санитарных и пожарных норм.
Впоследствии ее конструкцию снесли. Полиция Москвы регулярно обнаруживает на территории города подпольные "убежища" для трудовых мигрантов, где они трудятся и живут, сводя к минимуму необходимость контакта с внешним миром. Крупнейшая из таких "находок" была сделана в апреле года - тогда правоохранители нашли на территории некоего секретного предприятия в Западном округе целый "подземный город" с сотней нелегалов из Средней Азии.
Помещения были оборудованы душевыми, спальнями и даже молельными комнатами.
Новости Новости компаний. С первых дней пребывания на Черкизоне я пытался найти здесь работу, устроиться хотя бы носильщиком, но мне доходчиво объяснили, что конкуренция высока, и если я не прекращу свои поиски, меня просто побьют местные бедолаги-иностранцы. И хорошо, мол, если не убьют: «Здесь это дело самое обычное».
Я не стал больше искушать судьбу. Скажу честно, ощущения были прескверные. Я родился в России, пусть и в другом месте, но это моя родина, а здесь почувствовал унижение. Тут хозяйничали люди из других государств. Они все поделили на «районы» и «сектора», установили свои, дикие для нас, порядки. Мне хотелось к кому-то обратиться за помощью, кричать, но Через неделю с того момента, как я поселился в общежитии, вахтеры заподозрили что-то неладное и потребовали студенческий билет и разрешение на проживание.
Предъявить, естественно, я ничего не мог, и с этого момента пришлось пробираться в комнатку к Сергею по ночам через крышу. Однажды, возвращаясь в общагу поздно ночью, наткнулся на труп. Он лежал в полутемном углу рядом с картонными коробками — молодой парень, похоже, выходец из республик Средней Азии. Войдя в комнату, рассказал об увиденном Сергею. Он не удивился: «Забудь, здесь часто такое бывает».
На следующее утро, выбираясь из общаги тем же маршрутом, увидел, что труп лежит на прежнем месте. Только теперь возле него сидела отвратительная жирная крыса. Она зло посмотрела на меня.
Я почувствовал себя под этим взглядом беззащитным и беспомощным. Захотелось все бросить и поскорее покинуть это ужасное место. Шли дни. Медленно, но уверенно я стал осваиваться в столице.
Днем подрабатывал в городе, а на ночь приезжал в общежитие. Так продолжалось до весны, с приходом которой почувствовал перемены не только внутри себя, но и на рынке.
Черкизон в начале апреля напоминал тонущий «Титаник». С него многие бежали. Закрывались лавки, бутики, аптеки, магазины, секс-гостиницы, мини-бани, прачечные и кафе, рестораны и забегаловки. Многие переезжали на другие рынки: кто поближе, кто подальше от этого места. Огромная человеческая масса с иностранными этикетками на одежде медленно растекалась по Москве. Однажды я пришел в общежитие под утро, когда в нем никого уже не было. Пробираясь на третий этаж, нечаянно разбил окно. Это и выдало мое присутствие.
Когда лег в кровать, в дверь комнатки постучали. Это пришли с проверкой. Проверяющие, пять мужиков-бульдогов и женщина, обнаружили меня в шкафу. Они были злые, как свора собак.
Видимо, чувствовали, что наступают последние деньки их существования на Черкизоне. Под увесистые тумаки они вывели меня из комнаты и передали другим людям. Те уж совсем не пожалели меня. По ударам, которые долгое время сыпались со всех сторон, понял: со мной «беседуют» не дилетанты в боксе и каратэ.
Вдоволь «натренировавшись», эти люди меня, еле живого, отволокли в морозильную камеру, которую со смехом называли камерой предварительного следствия. В ней было страшно холодно и темно. Отвратительно пахло нечистотами.
Я стал ощупывать себя, пространство вокруг и наткнулся рукой на тушу. Таких туш оказалось в холодильнике с десяток.
Привыкнув к тошнотворному запаху и темноте, я замер, прислушиваясь к звукам, которые доносились из-за стен моей тюрьмы.
В голове гудело, от побоев болело все тело. Теряя сознание, опустился на корточки. Не знаю, сколько просидел в таком положении, но вдруг по моим ногам кто-то пробежал. Это была крыса. Я надеялся, что меня здесь, где так много мяса, хотя бы не съедят заживо эти мерзкие существа. За время проживания на рынке я видел много крыс — целые полчища. Порой, замечая их, испытывал страх — ужасный и липкий, который сковывал все тело, заставлял застывать на месте, не позволял думать.
Сейчас же я почему-то не испугался. Наверное, потому, что всего меня поглотила одна мысль: как выбраться отсюда? Не знаю, сколько просидел в этой зловонной камере.
Время от времени стучал и кричал, звал на помощь. Но никто не слышал меня. Помню, что, уже замерзая, кидался на стены, пытался мясным крюком пробить их, но все было бесполезно. Видимо, обессилев, в какой-то момент я уснул или потерял сознание. Очнулся от ощущения тепла. Я лежал на кровати, рядом стояли Сергей и еще какие-то ребята. Он, наверное, прочитал вопрос в моих глазах, потому что сказал: «Тебя не было двое суток.
Стали искать и вот нашли, притащили сюда. Ты еще легко отделался». В тот же вечер я собрал вещи и ушел из общежития. Дворники-таджики убирали мусор. На углу китайской кафешки стояла путана.
