Матерная поэма пушкина, Первый тролль русской поэзии: для кого Пушкин писал матерные стихи
На самом деле, четкого подтверждения того, что матерные стихи принадлежат перу Пушкина, нет. Зеленый Слоник Ученик 12 лет назад Да ёще как! Жены бедные боялись, Чтоб мужья не проболтались; Втайне думали мужья: «Провинись, жена моя! Недавно тихим вечерком Пришел гулять я в рощу нашу И там у речки под дубком Увидел спящую Наташу.
Матерные выражения поэт называл «русским титулом» и считал их одним из признаков русской культуры. Это только рукописная традиция, где был сформирован определенный жанр — похабной поэзии. И Пушкин в ранние годы осваивал в том числе и ее. Для него обсценная лексика была частью, собственно, русского языка. А Пушкину было важно включить в сферу литературного языка очень разные пласты.
В том числе он за это ценил выразительные возможности этой самой обсценной лексики», — отметила научный сотрудник института русской литературы пушкинский дом РАН Алина Бодрова. Часто Пушкину приписывают чужие матерные стихи — попробуй докажи, что он такого не писал. Много споров, например, вызывает авторство баллады «Тень Баркова»: то ли сам Пушкин ее сочинил, то ли это коллективное творчество его друзей-лицеистов. А «Тайные записки Пушкина», изданные советским эмигрантом Михаилом Армалинским, многие исследователи вообще называют наглой выдумкой.
Эта книга считается одним из самых скандальных образцов русской эротики, но какими бы неприглядными ни были пятна на светлом образе Пушкина, мы все же смотрим на них с большим снисхождением. Ведь гению, показавшему читателям все богатство родного языка, можно простить любую шалость. Анатолий Баранов. В томленьях грусти безнадежной, В тревогах шумной суеты, Звучал мне долго голос нежный И снились милые черты.
Шли годы Признание, Пушкин А. Матрёшкины Сказки. Все, кто интересуется творчеством Пушкина, наверняка слышали, что великому поэту приписывают произведения, богатые ненормативной лексикой. Казалось бы, все его стихотворения и поэмы перечитаны вдоль и поперек. Хотя при углубленном изучении творчества Пушкина можно действительно выделить ряд произведений, где некоторые выражения заменены многоточием.
В некоторых источниках можно даже встретить высказывания, где Александра Сергеевича позиционируют как «гения матерного слова». Пушкин всегда считал себя народным поэтом.
Поэтому вполне возможно, что в его произведениях мат использовался как полноценная часть языка, которая позволяет выразить всю силу русского слова. Многие поэты «пушкинской» эпохи писали свои труды, придерживаясь рамок сложившихся поэтических традиций.
И Александр Сергеевич резко выделялся среди них остротой слова и неподдельной эмоцией. Многие исследователи русской поэзии утверждают, что еще с юных лет он умело использовал крепкие выражения в небольших стихах и эпиграммах.
Некоторые из них даже вошли в сборники сочинений — «К кастрату раз пришел скрипач», «Телега жизни» и др. Сам Пушкин называл матерные выражения «русским титулом». Так, посылая текст стихотворения «Телега жизни» в письме к Вяземскому, он так и пишет: «Можно напечатать, пропустив русский титул». В современной филологии об исследованиях нетрадиционных сочинений поэта говорят неохотно. На самом деле, четкого подтверждения того, что матерные стихи принадлежат перу Пушкина, нет.
Хотя при изучении личной переписки Пушкина становится понятно, что он достаточно умело использует ненормативную лексику в обиходе. Существует мнение, что мат в оригинальном исполнении присутствует во многих известных произведениях Пушкина, которые впоследствии подвергались строгой цензуре. В свое время великий поэт использовал нецензурную лексику и в публицистических произведениях, и лирических, включая всем известного «Бориса Годунова».
В одном из своих писем он пишет: «Все это прекрасно; одного жаль - в «Борисе» моем выпущены народные сцены, да матерщина французская и отечественная Зачем Пушкин писал матерные стихи.
Пушкин использовал в своем творчестве всё богатство певучего русского языка, не обойдя стороной и нецензурную лексику. Виртуозно вводя в приличные стихи и эпиграммы маты и вульгаризмы, а также создавая откровенно непристойные произведения, поэт разбавлял рафинированный язык аристократии крепким словцом.
В трудах, допущенных к печати, цензура заменяла ненормативную лексику многоточиями, а в личной переписке Пушкина с друзьями, в его черновиках и дневниках она представлена во всей своей первобытной моще Юрий Стоянов: «Вообще ничего смешного» ещенепознер. Читаю о любви. Стихотворение читает Татьяна Тумилевич.
Веселые истории. У лукоморья.
Сказка Пушкина. Не секретное досье.
Анекдоты про наше все - Александра Сергеевича Пушкина. Пушкин и Вовочка. Экскурсия по городу, Вовочка спрашивает гида: - Скажите, кому этот памятник? Урок литературы. Учительница спрашивает у Вовочки: - Скажи нам, а как звали няню Пушкина?
Какие тут могут быть выражения - это же Пушкин! Мариванна: - Вовочка, расскажи нам где учился Пушкин. Учительница литературы так давно работала в школе, и при этом рассказывала о Пушкине с таким пафосом, что ученики думали, что великий поэт на дуэли стрелялся именно из-за нее. И знаменитое. Мы не учимся на ошибках. Вот, казалось бы, всем известно как погиб Пушкин, но в школах продолжают учить стихи, а стрелять, по-прежнему не учат.
Нам некогда читать Пушкина — мы им гордимся! Сначала была дуэль Пушкин - Дантес, потом дуэль Лермонтов - Мартынов.
По логике после этого должен был состояться финал Мартынов - Дантес! Ужасно сознавать, что Пушкин не читал Толстого! А вот история в другом роде и принадлежит она Даниилу Хармсу, который сочинил несколько 7?
В статье, откуда я ее взял говорится про "абсурдную безуминку" этих историй, обаятельности и заразительности которых нельзя противостоять. Как увидит камни, так и начнет ими кидаться. Иногда так разойдется, что стоит весь красный, руками машет, камнями кидается, просто ужас! Увы, на меня она не произвела впечатления что называется, не дорос Смешного, на мой взгляд тут мало Ну, допускаю Наверное, я просто чего-то не понял в творчестве Хармса Шакко: об искусстве.
Издевательства над Пушкиным. Увы, по-другому это не сформулируешь: самые смешные и глупые картины про Пушкина. Бедный Александр Сергеевич! Любовь народная к нему так велика, что каждому самоучке и недоучке хотелось его нарисовать. Иногда его писали и академические художники — и, вы знаете, тоже получались кошмары-кадавры.
Онегин и зомби «Чур не ржать! У Пушкина тут глаза желтые, кстати, и зрачки вертикальные. Лена Руд Аудиокниги. Пушкин "Жених". Бабка с Коктебеля,с поебень травой.
В молитвенник весь устремивший ум, Панкратий наш Николы пред иконой Со вздохами земные клал поклоны. Пришел Молок так дьявола зовут , Панкратия под черной ряской скрылся. Святой Монах молился уж, молился, Вздыхал, вздыхал, а дьявол тут как тут. Бьет час, Молок не хочет отцепиться, Бьет два, бьет три — нечистый всё сидит. А наш старик уж перестал креститься, На лавку сел, потер глаза, зевнул, С молитвою три раза протянулся, Зевнул опять, и… чуть-чуть не заснул. Однако ж нет!
Панкратий вдруг проснулся, И снова бес Монаха соблазнять, Чтоб усыпить, Боброва стал читать. Монах скучал, Монах тому дивился. Век не зевал, как богу он молился. Но — нет уж сил; кресты, псалтирь, слова, — Всё позабыл; седая голова, Как яблоко, по груди покатилась, Со лбу рука в колени опустилась, Молитвенник упал из рук под стол, Святой вздремал, всхрапел, как старый вол.
Монах идет — что ж? Огню любви единственна преграда, Любовника сладчайшая награда И прелестей единственный покров, О юбка! Люблю тебя, о юбка дорогая, Когда, меня под вечер ожидая, Наталья, сняв парчовый сарафан, Тобою лишь окружит тонкий стан. Что может быть тогда тебя милее? И ты, виясь вокруг прекрасных ног, Струи ручьев прозрачнее, светлее, Касаешься тех мест, где юный бог Покоится меж розой и лилеей.
Иль, как Филон, за Хлоей побежав, Прижать ее в объятия стремится, Зеленый куст тебя вдруг удержав… Она должна, стыдясь, остановиться. Но поздно всё, Филон, ее догнав, С ней на траву душистую валится, И пламенна, дрожащая рука Счастливого любовью пастуха Тебя за край тихонько поднимает… Она ему взор томный осклабляет, И он… но нет; не смею продолжать. Я трепещу, и сердце сильно бьется, И, может быть, читатели, как знать? И ваша кровь с стремленьем страсти льется.
Но наш Монах о юбке рассуждал Не так, как я я молод, не пострижен И счастием нимало не обижен. Он не был рад, что юбку увидал, И в тот же час смекнул и догадался, Что в когти он нечистого попался. К кастрату раз пришел скрыпач, Он был бедняк, а тот богач.
В ответ бедняга равподушно: — Я? Не удостоивая взглядом Твердыню власти роковой, Он к крепости стал гордо задом: Не плюй в колодец, милый мой.
Татьяна мнет в руке бумажку, Зане живот у ней болит: Она затем поутру встала При бледных месяца лучах И на подтирку изорвала Конечно «Невский Альманах». Сводня грустно за столом Карты разлагает. Смотрят барышни кругом, Сводня им гадает: «Три девятки, туз червей И король бубновый — Спор, досада от речей И притом обновы…. А по картам — ждать гостей Надобно сегодня».
Вдруг стучатся у дверей; Барышни и сводня Встали, отодвинув стол, Все толкнули …. Шепчут: «Катя, кто пришел? Посмотри хоть в щелку». Хороший человек.. В кухню барышни бегом Кинулись прыжками, Над лоханками кругом Прыскаться духами. Гостя сводня между тем Ласково встречает, Просит лечь его совсем. Он же вопрошает: «Что, как торг идет у вас?
Барышей довольно? Верите ль, с Петрова дня Ровно до субботы Все девицы у меня Были без работы. Четверых гостей, гляжу, Бог мне посылает. Занимаются всю ночь, Кончили, и что же? Не платя, пошли все прочь, Господи мой боже!
Гость ей: «Право, мне вас жаль. Здравствуй, друг Анета, Что за шляпка! В деле так у ней горит. Иль возьмете эту? Он ушел — все стихло вдруг, Сводня приуныла, Дремлют девушки вокруг, Свечка задымила, Сводня карты вновь берет, Молча вновь гадает, Но никто, никто нейдет — Сводня засыпает. Как наш старик трепал вас, живодеров, И вас давил на ноготке, как блох? Ты помнишь ли, как всю пригнал Европу На нас одних ваш Бонапарт-буян?
Ты помнишь ли, как царь ваш от угара Вдруг одурел, как бубен гол и лыс, Как на огне московского пожара Вы жарили московских наших крыс? Ты помнишь ли, фальшивый песнопевец, Ты, наш мороз среди родных снегов И батарей задорный подогревец, Солдатский штык и петлю казаков?
Тот перепугался. Хоть тяжело подчас в ней бремя, Телега на ходу легка; Ямщик лихой, седое время, Везет, не слезет с облучка. С утра садимся мы в телегу; Мы рады голову сломать И, презирая лень и негу, Кричим: пошел! Но в полдень нет уж той отваги; Порастрясло нас; нам страшней И косогоры и овраги; Кричим: полегче, дуралей!
